Как стать Богиней всего за один вечер?

В обрядах Зелёных Святок огромное место занимала брачно-любовная

тематика. Девушки бросали в воду венки, гадая о замужестве, совершали различные
магические действия (жгли борону, проводили борозду от своего дома до дома
парня и др.), которые должны были приблизить сватовство. Парни и девушки
проводили вместе фактически всё свободное время.
Во время Зелёных Святок было принято приносить домой ветки берёзы
и цветы (их сушили, хранили в укромном месте, а после начала жатвы клали в
житницу либо подмешивали в свежее сено; следует отметить, что ветки берёзы,
особенно использованные в обрядах, считались у славян сильным оберегом) и
украшать всё зеленью.
А в давние времена случалось и такое… Вот вам «Сказка о зеленых
русалиях». Сказка из первой книги сказок «Боги и Люди», которую издательство
«Северная сказка» готовит к переизданию.
Встретили Весну, Ярило отворил зимние чертоги Мать — Сырой Земли, начала она
весенними соками наливаться, травы в рост пошли, цветы зацвели, пчёлы
заторопились пыльцы набрать, мёд в соты заложить, а в Яви уже все торопятся к
следующему празднику подготовиться — к Зелёным Русалиям, волшебному времени,
посвящённому проводам Весны, Богини Лёли, чествованию русалок и берёз, а также
— поминовению усопших.
В дни этого праздника, который мог продолжаться и две, и три недели, границы
между мирами становились тонкие, прозрачные, и посещать разные миры мог каждый
желающий без особого ущерба для своего здоровья. Все Боги Прави охотно
принимали видимый облик и участвовали в празднованиях с большим удовольствием,
соревнуясь в выдумках и удали друг перед другом.
Даже тёмные божества Нави, хотя и делали вид, что им эти праздники и людские
забавы не интересны, но тоже часто принимали человеческую личину и наблюдали за
играми со стороны, или даже сами принимали в них участие.
На эти волшебные дни Сварогом, Отцом Небесным, было введено строгое правило:
никто никого не смеет обидеть или какое насилие причинить. Ни Боги, ни люди, ни
лесная нечисть не могут никому какую-либо обиду нанести. Нарушитель вообще мог
быть отправлен в Навь без права нового воплощения. Поэтому и девки, и парни по
ночам безбоязненно бродили в лесу в поисках волшебных цветов и забредали в такие
чащобы, в которые в другое время и днём-то побоялись бы пойти.
Ярило, без которого каждый праздник — не праздник, а Зелёные
Русалии особенно, заскочил к Лёле в опочивальню, чтобы поторопить её.
— Лёля, хватит перед зеркалом вертеться! Ты и так хороша, дролечка моя!
Послушай-ка, уже берёзы в венки завивать парни с девушками пошли! Пропустим
самое интересное.
Лёля прислушалась. Звонкие голоса пели:
Вью, вью я венок,
Завивайся, берёзонька.
Вью, вью я венок,
Завивайся, кудрявая.
Парни и девушки, разбившись на пары, двигались по деревенской улице, распевая
обрядовые песни.
Ярило и Лёля незаметно присоединились к ним. Среди молодёжи Ярило углядел
весельчака Квасуру. Никем не узнанный, он и тут был заводилой — закручивал
хоровод в быстрый танец, в играх догонял девушек быстрее других парней, в
песнях его голос слышался громче всех. Ярило показалось, что тут же мелькнула и
тотчас скрылась Морена.
— Что она-то тут делает? — удивился было, но движение хоровода помешало
додумать до конца.
— В конце концов есть повеление Сварога, — решил Ярило и перестал думать о
Морене, отдавшись веселью.
А зря! И потому зря, что Морена, завидуя, как любят и чествуют Лёлю, задумала
кое-какую подлость и уже начала подготавливать её осуществление.
« Ну, подпорчу я им праздник!» — злорадно думала Морена.
Им — это всем, кто принимал участие в изгнании Морены в Ярилину неделю. Как она
ненавидела всех, кто издевался над чучелом, изображавшим Морену, рвал его на
кусочки, сжигал в огне! Это её-то, Морену, Богиню Зимы, гонят прочь, как
приблудившуюся собачонку.
«Ненавижу! Всех ненавижу!»
От обидных воспоминаний она забылась настолько, что воздух вокруг неё
заколыхался, повеяло холодом, а шедшие рядом девки с визгом шарахнулись прочь.
Морена пришла в себя, быстренько восстановила свой земной облик и уже с
довольной улыбкой стала обдумывать, какой сладкой будет её месть.
А праздник продолжался и набирал силу. В лесу ещё раньше была выбрана молодая
стройная берёзка, на берёзке ветки связывались кольцами — венками, вокруг
берёзки по земле проводился обережный круг. Девушки и парни хороводом ходили
вокруг этого круга и приглашали русалок, духов вод, прийти на венках
покачаться. Но это будет позже, а пока нужно было завить как можно больше
венков, чтобы было, где порезвиться русалкам ночью. Песни звучали всё громче:
На берёзовой ветке русалки сидели,
Рано, рано.
Сидели русалки на кривой берёзе,
Рано, рано.
На кривой берёзке, на прямой дорожке,
Рано, рано.
Просили русалки и хлеба, и соли,
Рано, рано.
И хлеба, и соли, и горького лука,
Рано, рано.
Ближе к вечеру парни и девушки, уже парами, снова придут к
берёзкам и принесут угощение русалкам, разложат под берёзками разную еду —
требу, да сами её и распробуют.
Ты радуйся, белая берёза:
К тебе идут
Девки красные,
Тебе несут
Яешни вкусные
Да сурью сладкую
Поедят, поблагодарят берёзку за совместную трапезу и снова давай хороводы
водить. Песни, игры в «горелки» могли продолжаться всю ночь, а утром, выгнав
скотину в поле, управившись с хозяйством, девушки должны были собраться снова
под берёзками, чтобы похвалиться друг перед другом веночками, поглядеть у кого
какой, да постараться это запомнить, потому что утром-то как раз и шло
обсуждение, у кого исполнилось прошлогоднее гадание на венках, а у кого не
очень. В общем, сами понимаете, обсуждение предстояло бурное и шумное, всё
внимание будет на веночках, на загадываемых желаниях и результатах этих
гаданий. Вот в это-то время Морена, следуя своему плану, должна была обменяться
венками с Лёлей.
А нужно ей это было вот для чего. Ещё накануне Морена заявилась в гости к
Кощею, тёмному Богу, первому помощнику Чернобога. Кощей жил в неприступном
замке в Рипейских горах и набирал посулами, уговорами, угрозами и всякими
другими обещаниями людей в войско Чернобога.
Кощей подолгу отсутствовал, и замок без хозяина пребывал в мерзком запустении.
Морена, не дожидаясь, пока слуга доложит о её прибытии, отыскала Кощея в его
любимой комнате, где в большом беспорядке были свалены в кучу различные трофеи,
вывезенные Кощеем из разных мест Яви. Ему нравилось собирать и тащить к себе в
замок всякую всячину. Освободив себе место, Морена осторожно присела, стараясь
собрать подолом поменьше пыли, брезгливо повела носиком и заявила:
— Кощей! Тебе пора жениться!
Кощей удивился, с чего бы это Морена, всегда думающая только о себе, такую
заботу проявила? В ответ он вяло промямлил:
— Оно, конечно, так. Но и жена не лапоть, с ноги не скинешь, да на печку
сушиться не закинешь. С другой стороны, жениться — беда, не жениться — другая,
а третья беда — не отдадут за меня. А женишься скоро, так на долгое горе. Нет,
Морена! Спасибо за заботу, но как-то не с руки мне жениться, да и хлопотно.
Нет, не хочу.
Рассердилась Морена, бровки нахмурила, взгляд сердитый и злой сделался.
— Как это «не хочу»! Там девка по нему сохнет, а он, видишь ли, отказывается!
Тут Кощей проявил некоторую заинтересованность:
— Кто это по мне сохнет? Первый раз слышу.
— Так сестрица моя, Лёля! Все уши прожужжала, всё про тебя выспрашивает: «Как
там Кощей поживает, да что поделывает? Ах, какой мужчина! Ах, какой весь из
себя мужественный!» — Морена сделала вид, что передразнивает Лёлю.
— А как же Ярило? — засомневался Тёмный Бог, — Они же всегда вместе!
— Ну и что, что вместе! — продолжила наступление Морена, — Он же ни одну юбку
не пропустит. Как ей, бедненькой, это надоело, — решила пустить слезу Богиня
Зимы, — Плачется Лёля постоянно, что вот если бы был у неё такой муж, как
Кощей! Такой мужчина! Такой верный! Такой сильный!
Кощей всё ещё сомневался, но, по всему было видно, идея жениться на Лёле его
заинтересовала.
— Допустим, я согласен. Лёля мне давно нравится, только я не знал, что и она
обо мне думает, — засмущался Кощей.
— Ого! Рыбка клюнула!» — Морена зорко следила за Кощеем,— Да ведь это она меня
к тебе и послала!
Кощей совсем засмущался:
— Она! Сама! Да я для неё всё сделаю!
Морена кисло улыбнулась.
«И что в этой Лёле все находят?» — подумала она, а вслух сказала:
— Всё не надо. Ты её украдёшь. Мы всё с ней уже обдумали и план составили.
— И Лёля согласна!? — воскликнул восхищённый Кощей.
— Согласна, согласна. Ещё бы ей не согласиться, — Морена нехорошо усмехнулась.
— Так вот, слушай. Завтра вечером молодёжь начнёт берёзки обряжать, а потом
начнёт кумление — с русалками кумиться, будущее у них спрашивать. Кумиться
будут только девушки, парни пойдут в игры играть, между собой соревнования
устраивать. Ярило будет с парнями, а Лёля с девушками. До проводов русалок ещё
семь дней. Только в последнюю ночь Ярило будет разыскивать Лёлю, так как они
должны будут вместе появиться, зажечь очищающий костёр. Так за семь дней и семь
ночей вы с Лёлей намилуетесь, обо всём договоритесь, а в последнюю ночь Зелёных
Русалий ты всем объявишь, что Богиня Весны и Любви Лёля стала женой Кощея
Бессмертного. Тут уж обратно её никто не заберёт, — деловито предположила Морена,
а мысленно добавила: «И праздник будет навсегда испорчен. Ох уж, и опозорится
всеобщая любимица!»
Лицо Морены от предвкушения сестринского позора сделалось прямо-таки
прекрасным. Глаза сияли. Она с трудом сдерживалась, чтобы не захохотать
торжествующе. Кощей подозрительно вгляделся в лицо Морены.
«Что-то она уж слишком радуется, — мелькнуло подозрение, — Раньше я не замечал
в ней такой заботы о сестре!»
Но тут же устыдился своих мыслей и только спросил:
— А конкретно вы тоже всё продумали?
— Конечно, кто бы сомневался! — и снова эта улыбка… что-то в ней явно не
нравилось осторожному Кощею.
— Впрочем, какая разница, — одёрнул он себя, — Главное, Лёля согласилась!
А Морена продолжила:
— Так как кумление будет в лесу, да в сумерках, а в сумерках все кошки серы, а
девки красивы, то Лёля наденет мой венок, по этому венку ты её и узнаешь.
Морена из тайников платья достала маленький веночек, дунула на него, и венок на
глазах превратился в роскошный «венок любви», был он сплетён из ромашек, между
которыми был цвет яблонь, а надо лбом прикреплена цветущая гроздь калины.
— Рассмотри его хорошенько. От других таких венков он будет отличаться тем, что
рядом с веткой калины я вплетаю ещё цветки полевого мака, — и Морена ловко
вплела в венок букетик жёлтых полевых северных маков, которые ярко светились и
выделялись среди белоснежных цветов.
— А чтобы и она узнала тебя, ты вручи ей букет таких же маков. Она сделает вид,
что теряет сознание, тут же ты подхватывай её и переноси в свой замок. Вот тебе
букет, береги его, цветы нежные. Вынешь из свёртка только тогда, когда Лёлю
найдёшь.
Одного только не сказала лукавая Морена, что на букет было наложено сонное
заклятие: кто понюхает эти цветы, да что понюхает, просто увидит — заснёт тут
же крепким сном на всю ночь. Кощей был в восторге, очень нравилась ему чёткость
плана, возможность поговорить с Лёлей, чтобы самому убедиться в её согласии,
прежде чем объявлять себя её мужем. Где-то в глубине души у Кощея имелись
сомнения: уж очень не похожа на себя была Морена. Никогда не видел он её такой
льстивой да заботливой. Но он поблагодарил Морену, бережно взял букет, вежливо
проводил гостью до выхода и дождался, когда растаял её силуэт в безоблачном
небе.
— Завтра вечером, завтра вечером! — как заклинанье повторял Кощей, удивляясь
своим мальчишеским восторгам.
Но события, как это часто и бывает, вырвались из-под контроля
Морены и зажили своей жизнью. Утром все девицы собрались вокруг главной обрядовой
берёзки. Пришли и Морена с Лёлей, обе в облике деревенских девушек, но друг
друга узнали тотчас.
— Ты что тут делаешь? — удивилась Лёля.
— Что, запрещаешь? — сразу перешла в наступление Морена, зная незлобивый,
уступчивый характер Лёли.
— Да нет, почему же, — стала оправдываться Лёля. — Просто ты же никогда не
приходила…
«Ты бы тоже не приходила, если бы тебя всегда в конце концов прогоняли», —
подумала Морена, а вслух громко сказала:
— Пришла. Веночком захотела похвастать. Посмотри, какой миленький.
Девушка, стоявшая рядом, тотчас стала рассматривать необычный венок.
— Ой, девки, — закричала она. — Гляньте, гляньте, ни у кого такого нет! А что
он означает?
— Любовь навеки, — тут же придумала Морена.
В веночке пришла каждая девушка, и у каждой он обозначал какое-то тайное
загаданное желание. Все стали разглядывать веночки друг у друга и по цветам
угадывать, что загадала девушка.
Если девушка имела на примете парня, а он всё не засылал к ней сватов, то ей
нужно было сплести Венок Надежды, который вязали из васильков и ромашек. Как
только девушка сама наденет такой венок на голову своему любимому, он тотчас же
сможет побороть свою нерешительность!
Девушки, у которых пока никого не было на примете, плели Венок Девицы. К
ромашкам добавляли любые цветы в любом количестве, перемешивали их с пучками
травы. Получалось красиво, необычно и таинственно. Попробуй-ка догадайся, о ком
мечтает девица. Девушки щебетали, разглядывая веночки, над Венками Надежды
шутили, высказывая разные предположения, о ком же загадано.
Морена снова обернулась к Лёле:
— Ну, перестань обижаться. Знаешь, что могу я сорваться ни с того, ни с сего.
Ты на кумление пойдёшь смотреть? — примиряюще спросила она.
— Да, конечно, это же интересно. А ты?
— Я тоже пойду, но попозже. Жди меня у главной берёзки. Я приду. И вот, возьми
мой венок, надень. Докажи, что не обиделась!
И сёстры поменялись венками. А Морена, выполнив ещё одну часть своего плана,
незаметно для всех скрылась…
Но вот тут-то и случилась та Неотвратимость, которая всегда
вмешивается в недобрые планы. Велес, который любил бывать в Яви, получил
приглашение от давних друзей и родственников отметить важное событие: из
долгого плаванья вернулся старший сын Вана и Мери, Садко. По этому поводу, да
ещё приуроченному к праздникам Русалий, и собирался пир.
Велес, зная хлебосольный характер хозяев, пригласил Ярило, своего сына. Тот
попросил разрешения отыскать и взять с собой Квасуру, Бога Веселья. Квасура
согласился охотно, и они втроём направились к стайке шумных, весёлых девиц,
чтобы прихватить с собой в гости Лёлю.
Девушки окружили статных красивых парней, начали подшучивать и смеяться над
ними. Вдруг Квасура сорвал с головы одной из девушек венок, надел себе на
голову и сказал, что не расстанется с ним никогда.
Та стала отбирать венок, а Велес и Ярило, заразившись весельем, стали с других
девушек снимать венки, меняться ими, даже перекидываться венками.
Тут вмешалась Лёля и отдала свой, то есть Моренин, венок той, чей венок летал
над головами вместо мяча и растрепался так, что уже был похож больше на воронье
гнездо, чем на купальский веночек. Девушка, обрадовавшись красивому венку,
скорее выскочила из расшалившейся толпы и встала в сторонке.
Вот так свершилась Неотвратимость. События закрутились по-новому.
Лёля устыдила своих спутников и охотно согласилась пойти с ними в гости, но
засомневалась, ведь им с Ярило нужно было показаться людям вечером, чтобы
открыть праздник. Ярило же беззаботно уговаривал Лёлю:
— Да мы успеем вернуться, дролечка моя!
Лёля всё ещё сомневалась:
— Да я обещала встретиться с Морёной у главной берёзки для кумления…
— Ты обещала Морене? — насторожился Велес. — С чего бы это она?
— Да я и сама удивляюсь. Звала, уговаривала и венок даже подарила.
— Где этот венок?
— Да я его девушке отдала.
— Узнаёшь девушку?
— Да, она приметная, у неё на руке браслет, по-моему, это Деваны браслет.
— Хорошо. Подождите, я сейчас вернусь.
Велес отошёл к опушке, зашёл так, чтобы его не видно было с поляны. Свистнул
особым образом.
Тотчас куст заколыхался и появился Леший, Хозяин здешнего леса.
— Здорово, дядька Леший!
— И ты будь здоров, Велес!
— Дело тут такое. Может, и ничего особенного, но проследить нужно. На праздник
Морена заявилась. А ты сам знаешь, время-то её уже вышло. Значит, какое-то худо
замышляет. Есть тут такая девушка, с браслетом Деваны на руке. Знаешь такую?
— А как же, нашей Малуши внучка. Боевая девка, но правильная. Бабку-то её мы
все любили, внучка тоже ничего, знает, как себя в лесу вести.
— Так вот. Эту ночь и остальные, до самого окончания праздничной ночи глаз с
неё не спускайте. Если что, всех на помощь зовите, не стесняйтесь, а кому ваша
помощь понадобится, тоже не скупитесь.
Леший почесал затылок:
— А чего ожидать-то?
— А я и сам не знаю. Но, когда появляется Морена, жди любых неприятностей.
— Понятно, — задумался Леший. — Всем прикажу глядеть, подглядывать,
подслушивать, в случае чего, всех на помощь звать.
Велес пожал руку Лешему, тот тут же скрылся, прошуршав ветками куста. А Велес
пошёл назад, продолжая обдумывать непонятное поведение Морены: «Лёлю на всякий
случай подальше от этого леса убрать. Кстати это гостеванье подвернулось».
Так Васёна, носившая на руке браслет Деваны, Богини Охоты, доставшийся ей от
бабушки Малуши, стала обладательницей венка, собственноручно сделанного
Морёной, Богиней Зимы и Смерти. Вместо Лёли теперь венок у Васёны, а Морена об
этом пока не знает. Неотвратимость набирала силу. Неожиданно для себя Васёна
стала главной участницей последующих странных и загадочных событий.
До проводов русалок оставалось семь дней. К вечеру девушки и парни опять
потянулись к берёзкам. Теперь они несли наряды для берёзок и подарки для
русалок. Во что только не наряжали берёзки — в платки, ленты, бусы и даже в
женскую одежду! И опять водили хороводы, в которых заклинали и урожай хороший,
и дождь чтоб пришёл, когда нужен.
Пели «Ты удайся, удайся мой лён», сопровождая пение движениями, как будто сеют
лён, собирают его, вымачивают, отбивают, прядут, ткут и отбеливают.
Но особенно любили изображать «А мы просо сеяли», потому что в конце песни
девушки разбегались, а парни их ловили да и целовали украдкой.
Ночью предстояло кумление с русалками. Девушки выбирали берёзку, просовывали
голову через берёзовый венок, тихо шептали желание и слушали предсказание
русалки, которая покачивалась здесь же на ветках берёзы. Девушка получала
предсказание на весь год, а русалку одаривали бусами, серёжками, лентами, до
которых эти жительницы вод были очень охочи.
В сумерки, если бы кто наблюдал за замком Кощея, мог бы увидеть, как с
крепостной стены поднялся большой чёрный ворон и торопливо полетел к лесу, где
уже собралась молодёжь. Это Кощей спешил на любовное свидание. Но осторожность,
которая никогда не покидала его, заставила спрятаться в ветвях одной из берёз и
оглядеться. То, что Кощей увидел и услышал, несколько обеспокоило его, но
только добавило нетерпения.
— Я унесу Лёлю к себе в замок! Скоро! Скоро я унесу Лёлю в замок, — повторял
влюблённый Кощей.
А дядька Леший в это время, следуя наказу Велеса, пока Кощей выбирал себе
местечко понеприметнее, собрал всё своё войско:
— Помните, какие сейчас у нас дни и ночи пошли?
Он обвёл взглядом лешачков, своих помощников — Стукача и Турусика, кикимору
болотную, тётку Шишигу и старшую над всеми русалками, красавицу Мавку.
— Да уж помним, — повела бровью Мавка, — Парней в лесу будет, как грязи, да все
до любви охочие и ошалелые.
— Вот и я об этом же. Завлекать — завлекайте. Ласковые речи мурлычьте. Но, это
мой строгий приказ, чтобы ни одного парня не утопили. Иначе… — Леший сделал
строгое лицо и погрозил русалкам громадным кулаком. Те захихикали и
заотворачивались, избегая взгляда Лешего.
— Да ладно, дядька Леший, — примиряюще сказала Мавка, — Раз не велишь, до
смерти щекотать не будем, — и она рассмеялась заливистым призывным русалочьим
смехом.
— А вы, — повернулся он к лешачкам, — Тоже не балуйте. Никого в болото не
заманивать, наоборот, вытаскивайте, если кто в него и забредёт. Вытаскивайте и
на большую поляну выводите. Да замечайте, нет ли чего в лесу такого, что не
должно быть.
— Было, было! — встрепенулся Турусик. — Смотрю, на берёзе большущий чёрный
ворон сидит, что-то высматривает. Я подкрался сзади, хотел за хвост подержать,
расспросить, откуда он, ворон-то чужой был, не из нашего леса. Так он
изловчился, как даст мне клювом, чуть-чуть в глаз не попал! Не должно этого
быть! Чтобы я, лешачок, да от птицы пострадал! Не было такого и не должно быть!
— Ладно, не кипятись, разберёмся, — Леший постарался успокоить лешачка.
— Ты прав. Не должно такого быть. Но вы все глядите, подсматривайте,
подслушивайте. Что-то неладно в лесу. Малушину внучку, Васёнку, знаете? Так вот
за ней особенно присматривайте. Сам Велес приходил, предупреждал. Да, народу
ночью будет толкаться, туда-сюда шнырять видимо-невидимо. В оба глядеть! И
сразу сообщать!
С этими словами Леший отправился сам проверить, всё ли в порядке.
А чёрный ворон, спрятавшись между ветвей, слышал каждое слово Лешего. Решил он,
что Велес что-то подозревает, но что именно, не догадывается.
Про Лёлю не упоминали. А что это за Васёнка такая? С чего бы это за ней особый
догляд установили? Интересно, но сейчас не до этого.
Пора Лёлю искать. Вот там их главная берёзка, туда же и русалки отправились.
Подожду ещё немного и полечу.
Выждав некоторое время, ворон перелетел к главной берёзе и сразу
же увидел заметный Лёлин венок. Теперь, не спуская с неё глаз, он следил за
девушкой, поджидая, когда она отделится от подруг. Выбрав момент, он мягко
спланировал на землю и превратился в Кощея, сжимавшего в руках букет жёлтых
маков.
— Любимая! — тихонько позвал он. Васёна резко повернулась, ощутила запах цветов
и тут же погрузилась в глубокий сон. Кощей отшвырнул букет, прижал к груди
девушку и скрылся в ночи.
А упавшие цветы подхватил ветерок и разнёс по всему лесу. И там, где падали
заколдованные цветы, все засыпали глубоким сном, приткнувшись, где их застало
заклятье. Спали все: и люди, и Боги, пришедшие поучаствовать в празднике, и
звери, и даже Хранители леса. Колдовство Морены действовала очень сильно.
А Кощей со своей драгоценной ношей отправился к себе в замок и, уже подлетая к
нему, вспомнил, что он забыл приготовить комнату для невесты!
«Что же теперь делать?» — в панике думал он. И, не придумав ничего лучше,
направился к своей любимой комнате. Там, держа одной рукой девушку, другой
освободил от всякой всячины диванчик и уложил на него украденную невесту.
Она всё ещё была без сознания. Кощей осторожно снял с неё венок, чтобы увидеть
любимое лицо, и в панике вскрикнул:
— Кто это?
Перед ним лежала красавица, но явно не Лёля, и крепко спала.
— Так это та самая Васёна! — пронзила догадка.
— Ну, Морена! Ну, подлая! Вот как ты меня разыграла! А я-то поверил ей! Как я
мог! А с этой-то, что теперь делать?
Потом пришла спасительная мысль:
— А ничего делать не буду. Откуда я знаю, кто это такая? Связываться с
незнакомкой не в правилах Кощея. Поищу Морену, пусть объяснится. А эта пусть
пока спит.
И Кощей ринулся на поиски Морены. Но та надёжно спряталась, предвидя, что
Кощей, увидев, что Лёля спит крепким сном, сразу заподозрит неладное и кинется
её разыскивать. Так Кощей и не увидел Морену до самой ночи прощания с
русалками, а Морена не узнала, что случилось.
И только на седьмой день поняла, что провалился её замысел.
А Васёнка наутро, когда чары рассеялись, проснулась в незнакомом месте, но не
испугалась и даже не удивилась, потому что русалка предсказала ей
необыкновенные приключения, богатое приданое и скорое замужество с любимым.
Надо сказать, что у Васёны был на примете парень, но он, хоть глаз с Васёны не
спускал, всюду следом ходил за ней, шага решительного не делал. И Васёна очень
надеялась, что русальная ночь всё решит. Поэтому, полная решимости насладиться
всеми приключениями, обещанными русалкой, она отправилась в поисках кухни, где
надеялась поесть, попить и найти всё остальное, что требуется по утрам.
Поплутав некоторое время по дворцовым коридорам и переходам, наглотавшись пыли,
Васёнка набрела, наконец, на помещение, которое условно можно было назвать
кухней. Огляделась.
Закопчёные балки потолка, паутина по углам и грязные столы. Несколько личностей
слонялись, притворяясь, что заняты делом. При виде неожиданной гостьи они
буквально остолбенели. Васёнка сделала ещё шаг и грозно спросила:
— Куда это меня занесло? Отвечать! — гаркнула она, подражая старосте деревни.
— Это замок Кощея Бессмертного, — осмелился высказаться кто-то похрабрее.
— А это что за помещение? — так же строго продолжала она спрашивать.
— Кухня, — опять робко ответил кто-то.
— Ах, кухня! — рассвирепела Васёнка, воспитанная строгой матерью. — Так, в руки
тряпки, щётки, вёдра с водой. Всё отмыть, отскрести, через час проверю. Кто тут
старший?
— Я, — дрожа от испуга, выступил вперёд слуга.
— Ты в какой должности?
— Главный повар.
— Так вот, главный повар, через час спрошу с тебя! Зови всех, пусть помогают. А
не то…
И Васёнка, очень довольная своим выступлением, пошла осматривать замок дальше.
— Кощей Бессмертный! Кто бы это мог быть? Что-то бабушка рассказывала, но не
помню. Да ладно, появится, сам расскажет. Неужели за такого грязнулю замуж
выходить придётся? Ну уж нет! Не на такую напал! — так, рассуждая сама с собой,
Васёна обошла двор, заглянула в пустые конюшни, прошлась по крепостной стене,
всюду отмечая грязь и запустение. Примерно через час она вернулась в кухню.
Та сверкала чистотой, посуда сверкала, повара и поварята скрипели
накрахмаленными колпаками и фартуками.
— Неплохо, — оценила она, — А теперь быстро перекусим и за работу.
Наскоро перекусив, Васёна велела собрать всю челядь замка. Подумав, решила
представиться невестой Кощея.
«Наведу тут порядок, а там и Ван мой явится меня освобождать», — утешила она
себя. Объявила план предстоящих работ, выбрала старших и всем пригрозила:
— А не то…что-то я отрубленных голов пока не вижу на крепостной стене… нужно
будет этот непорядок исправить, — вспомнила она сказки, слышанные от бабушки.
Бабушке Васёна верила.
И работа закипела. Уже к концу второго дня её плена замок было не узнать. А
Кощей всё мотался по всем трём Мирам в поисках Морены, в замок он не торопился,
чувствуя, что объяснить, почему он похитил девицу, не впутывая сюда Лёлю и
Морену, будет непросто. А впутать их он никак не мог.
Всё же Лёля — дочь Сварога, Отца Небесного, а Морена — жена Чернобога, которому
он служил. И нужно будет подумать, как безболезненно вернуть Васёну обратно.
А что же в известном нам лесу?
Все благополучно проспали до утра и очень удивились, обнаружив себя в самых
неподходящих для сна местах. Первой проснулась кикимора болотная, тётка Шишига.
И сразу вспомнила, что видела, а как вспомнила, так к дядьке Лешему —
докладывать. И всё ему выложила, что видела: как чёрный ворон в Кощея
превратился, как Кощей букет откинул, а девицу подхватил и исчез. А девица -то
скорее всего Васёнка, о которой Велес предупреждал, так как на руке браслет,
про который все знают, что это Деваны подарок. А цветы-то были непростые,
сверкали жёлтым огнём, видать, волшебные, но купальская ночь-то ещё не
наступила. Рано цветам, хоть и волшебным, так сверкать.
А потом её сон сморил, тоже, видать, волшебный, потому что по ночам она,
кикимора, никогда не спит. Выпалила всё это тётки Шишига на одном дыхании и
преданно взглянула на Лешего:
— Вот, значит, дядька Леший, как ты велел, я всё и подглядела.
Леший рассеянно похвалил кикимору, велел дальше подсматривать, но она
вернулась:
— И вот ещё что, забыла я, значит. Когда он ей букет подал, то сказал:
«Любимая!»
— Точно так сказал, ты не ошиблась? — вскинулся Леший. Кикимора помотала
головой. А Леший и вовсе озаботился.
— Нужно Велеса искать, ему докладывать.
А Велес уже тут как тут. Неспокойно ему было, чувствовал, не к добру Морена
явилась… решил поприсутствовать. Леший ему всё и обсказал.
— Любимая… — покрутил головой Велес, — Так, прикинем: венок, Лёля, любимая...
Васёнка, видно, тут случайно оказалась. Лёля в безопасности. Теперь подождём,
кто Васёну больше всех искать будет, того и пошлём её вызволять. А Морена-то,
как Кощея вокруг пальца обвела! Неймётся ей, вечно какую-нибудь пакость да
сотворит! Ох, ответит она перед Сварогом! Но, — вздохнул он, — Выкрутится, как
всегда.
А Васёну уже разыскивал Ван. У него уже вошло в привычку, как проснулся, Васёну
вспомнить: «Где там она, что делает?» Как освобождался от дел по хозяйству, так
шёл её искать, а найдя, так и ходил следом, не сводя глаз. Особенно сейчас, в
русалочьи дни, нравилось ему смотреть, как Васёна поёт, танцует, хороводы
водит. Он даже не задумывался, почему это она всё время в его мыслях, он и не
догадывался, что это пришла любовь.
Вот и сегодня, проснувшись, вспомнил, что вечером он всё время был недалеко от
Васёны, видел, как она с русалкой кумилась, как кто-то в тёмном её окликнул,
она повернулась к нему — и всё. Дальше провал в памяти, проснулся на этом же
месте и снова мысль: «А где Васёна?» Огляделся, девки и парни венки
развязывают, русалок провожают, песни им прощальные поют:
Проведу русалку от бора до бора,
Рано, рано, от бора до бора.
От бора до бора, в зелену дуброву,
Рано, рано, в зелену дуброву.
В зелену дуброву, во ядрёно жито,
Рано, рано, во ядрёно жито.
Во ядрёном жите, тут русалке жити,
Рано, рано, русалке жити.
Ван к девушкам с вопросом, те Васёну с утра не видели. Он к ней
домой побежал. Не приходила Васёна домой со вчерашнего дня. Он опять в лес,
мечется, всех спрашивает, кто видел Васёну, кто что знает. Тут его Велес
перехватил.
— Стой, парень, чего мечешься или потерял кого?
— Да, — отвечает Ван. — Девушку потерял.
— Кто она тебе? Невеста?
— Да нет, — отвечает Ван, — Пока не невеста.
А сам думает: «А что это я перед ним, незнакомым, так открылся?» Но продолжает
объяснять:
— Я-то за ней с той зимы хожу, но всё робею как-то невестой назвать.
— А она-то как?
— Она-то вроде поглядывает, но знака никакого не давала.
— Так может у неё уже есть кто?
— Нет, — уверенно ответил Ван, — Родители у неё строгие, баловства не допустят.
— Венок на ней какой был? — продолжал выяснять Велес.
— Да вроде обычный, девичий, без тайного послания. Правда, потом она чужой
надела, ей девушка незнакомая какая-то дала. Васёнин-то венок перекидывали,
истрепали, так та свой сняла и Васёне отдала. Чудной такой венок, у нас таких
не вьют. Велес прикинул: всё сходится. Удар Морена нацелила на Лёлю, а попала в
Васёну.
— Так вот, парень. Порадовать тебя нечем. Васёну твою Кощей похитил и в свой
замок утащил. Что делать теперь будешь?
— Как что? — Ван даже обиделся, — Надо идти, смерть Кощееву добывать, да Васёну
выручать.
— Ты знаешь, где его смерть лежит?
— Знаю.
Велес удивился:
— Неужели знаешь?
— Так это у нас каждый знает, — и оттарабанил, — Смерть моя — в яйце, яйцо — в
утке, утка — в зайце, заяц в железном сундуке сидит, сундук на крепкий замок
закрыт и закопан под самым большим дубом на острове Буяне, посреди моря-океяна.
Велес так удивился, что не нашёл, что и сказать. Вот тебе и великая тайна —
Кощеева смерть!
А Ван печально так говорит:
— Знал бы я, где этот остров Буян, так прямо сейчас ноги в руки — и пошёл!
— Ну, в этом я тебе помогу. Знаю я, где этот остров. Сейчас и пошли! — и парню
руку протягивает. Тот ни секунды не раздумывал. Велесу руку тоже протянул.
Веди, говорит, раз знаешь. Велес тоже слова зря кидать не привык, Вана за руку
взял и очутились они оба на острове Буяне под тем дубом. А там и лопатка стоит,
к дубу прислонена.
Ван тут же лопату схватил и давай вокруг дуба копать, только комья земли летят
в разные стороны. Скоро крышка сундука кованого показалась.
— Стоп, — говорит Велес, — Теперь моя очередь.
И легонько так, одним мизинцем этот сундучище из ямы вытащил. Поставил
ровненько.
— А теперь, Ван, гляди в оба. Яйцо ты должен сам поймать. Остальное я сделаю.
Открыл Велес сундук, оттуда заяц выскочил. Велес в тот же миг в волка
превратился, зайца придушил маленько, а из того утка вылетела. А волк уже и не
волк, а ястреб — в утку когти вонзил. Тут из утки яйцо и выпало. Но Ван
изловчился, хотя у самой земли, но поймал яйцо, в руках держит. Видит, а ястреб
уже в того мужика превратился, что в лесу встретился. Только тут Ван удивился и
догадался спросить:
— А ты кто?
Ухмыльнулся мужик и скромно так говорит:
— А я Велес. Знаешь такого?
— Ещё бы, Велеса да не знать. Ещё как знаю. От младшего брата Садко о тебе
наслышан.
— Ну, тогда всё в порядке. Пойдём Кощея добивать?
Ван помедлил:
— Знаешь, Велес, если он Васёне худа не сделал да добром её отпустит, так зачем
его убивать? Как ты думаешь?
— А я думаю, — засмеялся Велес, — Что правильный ты парень, Ван. Действительно,
кому нужна его смерть!
И вот уже оба они стоят перед замком Кощея.
— Кощей! — крикнул Велес, — Васёна у тебя? За ней жених пришёл. Биться будешь
или так отпустишь?
Кощей показался на стене замка.
— А ты, правда, жених? Точно её заберёшь?
— А ты что и биться не будешь? — поинтересовался Велес.
— А ты тут кем выступаешь, Велес, что-то я не пойму?
— А я, как бы это сказать, посредник.
— Велес, вот что я тебе скажу, забери ты эту вашу невесту от меня, да поскорее.
Она мне тут всё вверх дном переворотила. Всё отчищено, помыто, выскоблено,
чистота такая, плюнуть некуда. Мои слуги её, как огня, боятся. Сам я ничего
найти не могу, а она уверяет — порядок навела.
Но что уже совсем меня достало, Велес, она мои доспехи отчистила, отполировала,
теперь я, Чёрный Рыцарь Чёрного Бога, сверкаю, как солнечный щит самого
Даждьбога! Велес, она двор замка велела вспахать, капустой да репой засадила!
Грозится в конюшнях свиней разместить. Помещение, мол, зря пустует! На всех
страху нагнала. Обещает отрубленными головами стены замка украсить! Да что
слуги, я сам её, как огня боюсь. Забери её, Велес!
Велес после такой пламенной речи Кощея хохотал долго и охотно.
— Ты слышал, Ван? Невеста-то твоя люта до порядка. Не боишься такую в жёны
взять?
— Да если честно сказать, я почему медлил-то, — разоткровенничался Ван. —
Сейчас только понял. Мне казалось, что у неё песни да танцы на уме, а по
хозяйству она не очень. Но теперь вижу, это та жена, что требуется — и в пиру,
и в миру, да и по хозяйству.
— Так отдашь или биться будем? — теперь уже Ван крикнул Кощею.
— Да забирайте поскорее. Я сам её за ворота выведу.
— Ну уж нет, Кощей! — заявила появившаяся на стене Васёна. — Ты меня похитил,
ты меня в заточенье держал, я так просто не уйду. Откупиться должен. Будешь
откупаться?
Васёна наступала на Кощея, тесня его к краю стены.
— Буду, буду! — заторопился Кощей, — Что ты хочешь?
— Да я приготовила там несколько сундуков, вели на подводу погрузить да
переправь всё к моему дому. Раз жених есть, так и приданое должно быть! —
распорядилась Васёна и достала из-за спины то, что прятала до этого —
здоровенный ухват.
Кощей быстренько распорядился, на всякий случай отошёл от Васёны подальше,
слуги подогнали подводу и бегом начали таскать и грузить сундуки.
— Странно, — сказал сам себе Кощей, — Никогда не видел, чтобы они так бегали.
А-а-а, — догадался он, — Так они ещё больше, чем я, её боятся.
— Пойдём, девочка, — поторопил он Васёнку, — Сдам я тебя в руки жениху, и не
поминай лихом. Но какая мечта была! Целые сутки я был счастлив, думал, что Лёля
полюбила меня. Как жить теперь?
— Не печалься, Кощей! Найдётся и тебе жена. На каждую рыбку есть свой едок! —
утешила его Васёна и бросилась обнимать Вана.
А тот вынул яйцо и перекинул его Кощею:
— Держи, Кощей, бывай здоров!
И Дед Матвей строго посмотрел на нас:
— Тут и сказке конец. Хотя можно было бы рассказать, как потом Ярило, Бог
Весеннего Солнца и Лёля, Богиня Весны, передали свои обязанности Купало,
летнему Богу Солнца, как скатили в реку огненное колесо, поженив тем самым
огонь и воду, как девушки бросали в воду свои венки, а Ван и Васёна прыгнули
через костёр, не разжав рук… но это уже другая сказка.
И мы согласились с дедом Матвеем.
Северная Сказка